SANDARA PARK // 박산다라 // САНДАРА ПАК
Прошлой весной мне исполнилось 26 лет. Не все знают об этом прозвище, но некоторые люди называют меня Джокером. На протяжении всей своей жизни я занималась разными делами понемногу. Однако ни на чем не могла сосредоточиться, пока мое внимание не привлекла работа учителем современных танцев, а еще я являюсь членом музыкальной группы Gotham city и играю на клавишных. И пусть это не покажется Вам очевидным, но я боюсь прикосновений.________________

люблю музыка в жанре фолк, оранжевый цвет, запах подгоревшего хлеба, вино, ночь, ветер, море, океан, драконы, Шекспир, Гете, фэнтези, монеты из разных стран, средневековая тематика, лошади, библейская тематика, музыка, раскованные люди, честные люди, красивые люди, острая пища, чай, тонкие сигареты.	ненавижу музыка в жанре поп, белый цвет, рыба, остывшая еда, кофе, земля, глупости, острые вещи, отсутствие музы, холодный душ, рептилии, оливки-маслины, авокадо, начало весны, слякоть, холод, длинные перелеты, болтливых людей, неумение успокоиться в серьезный момент, безвкусицу.
привычки курит, иногда говорит о себе в третьем лице, не прикасается к людям, поздно ложится, рано встает, на улицу всегда выходит в наушниках, даже если музыку не слушает	страхи аграфобия (контрелтофобия) — боязнь сексуальных домогательств, секса; гаптофобия (гафофобия, гапнофобия, гаптефобия, тиксофобия) — боязнь прикосновения окружающих людей

ЛИЧНОЕ ДЕЛО
КОГДА ТЕБЕ БОЛЬНО, НЕ ПОДАВАЙ ВИДУ, ПОТОМУ ЧТО,  КОГДА ДОБИВАЮТ  -  ЭТО ЕЩЕ БОЛЬНЕЕ.

не было нас —　
　 　 　 　 я этот мир придумал;
　 　 　 　 как мне сейчас?.. 　
　 　 　 　 　 　 　 　 　 　 хм... не больно.

Она родилась и выросла в этом городе. Родилась и выросла у моря, когда в детстве бродила босиком по пляжу, убегая от волны, стараясь не замочить сандалии. Она и сама по себе немножко море, ведь может быть спокойной, а может штормовать на все девять баллов. Она красивая, о том, что она вырастет красавицей ее родители знали с самого начала. Мама хотела, чтобы дочка стала балериной, ведь та с особым рвением относилась к танцам и музыке. Она такой человек... у нее все слишком. Если она любит, то слишком. Если ненавидит, то тоже слишком. Слишком близко принимает все к сердцу, слишком сильно верит людям. Слишком сильно надеется на них. И слишком сильно в них разочаровывается. У нее всегда так, стоит ей вспомнить, что было год назад, и окажется, что все было иначе. Многие люди приходят, многие уходят. Когда ты тратишь на кого-то свое время, ты отдаешь им часть своей жизни, которую уже никогда не вернешь. Твое время - это твоя жизнь. Вот почему величайший дар, который ты можешь подарить кому-либо - это твое время. Сандаре просто нравится слушать. Потому что у многих людей нет того, кому они могут все рассказать. И она знает, что, иногда, у нее тоже нет такого человека, поэтому она просто дает людям знать, что они могут говорить со ней обо всем, потому что сдерживать все внутри — это отстой, но еще хуже — думать, что когда ты расскажешь что-то кому-то, тебя просто осудят. Просто надо помнить, что человек может оказаться не таким, как ты его себе представляешь. Сандара такой человек, что если ты нуждаешься в ней, просто позвони. Плевать, если она спит, у нее собственные проблемы или она злится на тебя. Если она нужна тебе и если тебе нужно поговорить со ней, она всегда будет рядом. Несмотря на то, большая или маленькая у тебя проблема, она будет рядом. Она не скажет "Я люблю тебя" как нормальный человек. Вместо этого она улыбнется, покачает головой, слегка улыбнется тебе и скажет: "Ты идиот." Если она говорит, что ты идиот, ты счастливчик. Честно говоря, она многое держит в себе. Когда она расстроена, она не любит кому-то рассказывать об этом. Особенно человеку, который заставил чувствовать ее таковой. Неважно, сколько бы раз ее не спрашивали, ответ всегда будет один «Я в порядке». Даже если это неправда. И все в ее жизни, кажется, в порядке. Ее родители думали, что занятия музыкой совместно с секцией танцев, ей нравится. Ей нравилось, но она уставала, она сдавалась, прогуливая занятия. Ей не нравился балет, и тогда она тайком записалась вместо балета в секцию современных танцев, где ей нравилось намного больше. Когда родители узнали, никто особенно не злился, потому что в семье всегда было правило: «Ребенок может выбирать». Сандара такой человек, которого можно назвать самым-самым обычным. Ее точно так же, как и всех мучает это ужасное чувство, когда ты перед сном начинаешь задумываться, а что... что там, после твоей смерти? А что, если ты умрешь завтра, послезавтра, во сне? Куда ты пойдёшь потом, как отыщешь свои прошлые воспоминания? А если это все вокруг вообще не жизнь, и придумал ты этот мир сам? Всё это наваливается на нее с такой силой, что и спать не хочется, и знать ничего тоже не хочется. Тупая пустота пожирает ее мысли и эмоции, оставляя голый страх перед этим миром и судьбой. И деваться тоже некуда, страшно ведь. Даже просто взглянуть на свои руки страшно. И она засыпает. И просыпается. Она очень любит высказывание Робина Уильямса: «Раньше я думал, что самое страшное в жизни это остаться в конечном итоге в одиночестве.Это не так.Самое страшное в жизни, остаться в конечном итоге с теми с людьми, которые заставляют вас чувствовать себя в полном одиночестве», а поэтому выбирает людей с особой осторожностью. Она хочет помочь всем и каждому, но поистине дорогим человеком стать может не каждый. Разве не прекрасно, когда ты просто со своим лучшим другом, вы смеетесь как чокнутые над какой-то ерундой и ты не можешь даже вздохнуть, жизнь как будто в замедленной съемке и ты абсолютно счастлив и настолько полон радости, что чувствуешь, что все в порядке и у тебя все получится. Это именно то, чего она жаждет получить от людей. Но так как она не может давить на человека, выходит так, что многие уходят. Она не может и не будет никого держать насильно возле себя. Она хочет верить, что всегда будет поддерживать ушедшего человека, даже если она и он будут жить на разных континентах. Она умеет видеть в людях хорошее и верит только в эту сторону каждого человека. Наивная? Нет, она знает, что есть неправильно, а что правильно, и умеет прекращать общение с людьми, от которых надо держаться подальше. Просто она действительно любит верить в людей и любит питаться общением с ними. Говорят, что мы всегда слушаем музыку, противоположную нам самим, так вот Сандара слушает coldplay, the xx и многих других, руководствуясь тем, что они спокойные, а вот она на самом деле нет, — этакое шило в заднице, — а потому пусть хотя бы что-то в ее жизни будет тихим и размерным. Она ведь действительно не тихоня. Она обычная, но она активная, она дерзкая, она смешная, она заразительная. Солнце? Да, но все же... Она звезда WOH G64 в созвездии Золотая рыба. Она до сих пор ребенок. Но ребенок поломанный. В восемнадцать лет ее изнасиловали. Виновника нашли и наказали, но тот просто оказался в тюрьме, тогда как сама Сандара теперь надломана. Она продолжает улыбаться, скрывая ураганы боли внутри себя, и все думают, будто солнце продолжает миролюбиво светить, как раньше. Но только те, кто близок к нему, понимают, что звезда вот-вот может погаснуть от небрежного использования. К восемнадцати годам Дара готова пойти в университет, что она и делает, отправляясь на юридический факультет, но она уходит с него не доучившись до конца курса, вместо этого находит себе друзей в танцевальной студии, где оттачивает свои навыки. В двадцать лет она выигрывает какие-то соревнования по современным танцам, она получает возможность организовать свою студию, что и делает. Во всех начинаниях родители поддерживают ее. Теперь у нее есть своя танцевальная студия, где она преподает. Она буквально живет в этом месте, немного отдалившись от родителей. В соседней комнате находится студия звукозаписи, которую она организовала, после того, как познакомилась с Сыньюном. Это то самое место, где группа Gotham репетирует перед выступлениями. То место, куда приходят, наверное, самые дорогие для Сандары люди. Они знают все, знают слишком много, чтобы вот так просто отпустить их. Она любит их, как семью, и живет ими.

мы стоим в стороне и улыбаемся,　
　 　 　 　 　 　 пока вокруг все рушится　

BONUS-TRACK
ТАК ТРУДНО ОБЛЕКАТЬ ВАЖНЫЕ МЫСЛИ В СЛОВА, СТОИТ ПРОИЗНЕСТИ - ОНИ СРАЗУ ТЕРЯЮТ В ЦЕНЕ. ТАК ТРУДНО БЕЗ СЛЕЗ НА ПРОЩАНИЕ ЦЕЛОВАТЬ.
А ОСОБЕННО МНЕ.

показательный пост и связь

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Я вижу их, новобранцев, на лицах которых читается удивление, смятение, у кого-то уверенность, а еще осознание, что их привычная жизни до шестнадцати лет кончилась. Навсегда, потому что теперь они принадлежат ей, другой фракции, принадлежат Бесстрашию, даже если еще не прошли инициацию. Их кровь капнула на чашу с зажженными углями, оставив все сомнения о их будущем. Теперь они не смогут повернуть время вспять, общество иначе уничтожит их, отправив на тот свет или в аутсайдеры. Когда я был на их месте, все было иначе. Мы были спокойнее, у нас не было в будущем две дороги, одна из которых вела к изгнанию, а другая к присоединению к фракции. Все было иначе и все было намного счастливее. Мы жили так, как хотели, мы тренировались, показывали свои умения, добивались высот, порой падая и вставая вновь, мы становились сильнее и становились теми, кто мы ей сейчас. Кто-то теперь занимается татуировками, кто-то нашел себе признание в патрулирование стен, а я, а я стал учить их. Раз в год. А обычно тоже провожу ночи на стене, вглядываясь в ночную мглу и ожидая чуда. Какого? Я жду, что жизнь изменится. Что не будет больше общества, в котором люди оказываются по рождению штампованы на пять типов. Я хочу другого, потому что во мне есть это, есть кусок человека, который всегда будет стремиться к свободе от рамок. Кусок, потому что я разорвал себя на частицы, пока пытался выжить в этом треклятом мире. Тут не все так светло, как кажется. Да, мы улыбались, но улыбались, сдерживая в глазах слезы. Понимали, что жизнь любит подставлять подножки. Понимали, что сейчас никак нельзя опускать голову. Я давно научил себя держаться, я давно создал для себя стержень, за который держусь обеими руками, крепко-крепко, да так, что белеют костяшки пальцев. Знак родной фракции на здании, где подростки, после исполнения шестнадцати лет, выбирают себе фракцию, заставляет меня вздрогнуть. У каждого есть такие места, забыть о которых невозможно, хотя бы потому, что там воздух помнит твоё судорожное дыхание. Чья-то рука опускается мне на плечо, я оглядываюсь и вижу своего напарника. Все мы знаем, что смотреть на это место по-особенному тяжело. Все мы знаем, что оно ассоциируется у нас со временем, когда мы оставались детьми и не знали о том, какой мир на самом деле. Нас звала семья, нас звала по рождению привитая фракция, но одновременно в каждом из нас бурлили гены, отвечающие за распределение в другие фракции. Я был рожден правдолюбом во фракции Честность. В этом году мне исполнилось двадцать четыре, и я вот уже восемь лет принадлежу фракции Бесстрашие, являясь Лихачом. Меня связала по жизни правда, привитая моими родителями, и сила наравне с отсутствием страха. Мои цепи по-особенному сильны. Я не видел в живую бриллиантов, я узнавал жизнь из правды, что пихали в меня люди вокруг меня, я не горжусь тем, что вышел из честной фракции и живу в полуразрушенном городе на остатках общества. Я просто жил, гния вместе с этим городом. И никому не было дела до моих чувств. Я честен с собой и со своей жизнью. Но везде я только и слышу, что мне нужно говорить правду, что мне нужно не только говорить ее, но и понимать. Понимать, что Честность самая лучшая фракция, что Честность самая богатая фракция. Что Честность великая фракция. Сами правдолюбы внушили себе это. Я знаю о том, что можно закрыться в кабинке туалета, сладко теряясь в поцелуе с какой-нибудь ровесницей, я знаю, что галстук лучше всего туго затягивать на шее, чтобы он не развязался в последствии. Я знаю, что мир полон мусора. Но мне пофигу, я спрыгиваю с поезда, уже совсем не разбивая колени, уже совсем не чувствуя напряжения. Я делаю это так, как должен делать каждый из фракции Бесстрашии, я делаю это свободно и с толикой сладкого безумия, чувствовать которое я научился очень хорошо. Я стою на стене и думаю о жизни, которой нас лишили, я затягиваюсь сигаретой и выдыхаю в небо облака дыма, забывая о том, кто я такой на самом деле, и каким я мог бы быть, соверши я необдуманный выбор. Мне смешно, я смеюсь громко, как и остальные сопровождающие новичков. Я вижу знакомые лица рожденных в Бесстрашие детей, я вижу, как пугаются те, кто только что расстался со своей семьей. Я вглядываюсь в лицо каждого из них и узнаю отрывки своего прошлого, ведь когда-то я был на их месте. Я бы мог понять их, если бы не старался забыть себя-слабого, себя-правдолюба, а не себя-бесстрашного. Лихач во мне проявил себя почти сразу. Крис, не совсем яркая личность на первых парах обучения, отнюдь не Первый Прыгун, отнюдь не лучший в ментальных тестах. Но зато в драках ему не было равных. Не удивительно, что он стал одним из лидеров в таком раннем возрасте. А еще он сам выбрал себе призвание наставника для этих детей, предложив своим коллегам более жестокий отбор новичков. Те, кто оказываются слабее установленной планки, уходят в аутсайдеры. Такое решение показалось кому-то жестоким, но под давлением фракции Эрудитов остальным пришлось согласиться. Я же искренне считаю, что Бесстрашию надо измениться. Многие люди идут в него не только потому что так сказал тест, но и просто потому что иллюзия свободы манит, словно свет во тьме ночной. Люди по своей природе очень наивны, и я понимал это всегда. С самого, наверное, рождения. Поэтому так отчаянно хотел их изменить. Я вообще в целом считаю, что неправильнее человека нет на этом свете существа. Не то, чтобы я из-за этого всех ненавидел, нет, я ведь и сам человек. Я просто считал глупым тот факт, что даже осознавая свои несовершенности, будь то жадность или другие пороки, люди не всегда стремились их исправить. Слабость, между прочим, тоже порок. Я попытался избавиться от нее и добился высот. Здесь и сейчас я главный. Здесь и сейчас именно я веду за собой этих людей. Новички смотрят на меня и видят мужчину, который прошел через тоже, что и они. На мужчину, который оказался достаточно силен, чтобы стать обладателем того, что я имею. Мои руки в татуировках, видишь переплетение лоз, костей и букв? У каждого штриха есть свой собственный смысл, у каждого рисунка своя собственная история. Татуировка берет свое начало от пальцев, проходит до локтя, поднимается к плечу и заканчивает там, где шея сливается в головой. Я специально стригусь так, чтобы тату всегда было видно. У меня азиатская внешность, но среди Бесстрашия я выгляжу по-особенному интересно. Волосы пережжены чертово количество раз, и в этот раз они персиковые. Я люблю этот цвет. На мне темная майка, пусть дует ветер, я не люблю носить куртки, мне в них, почему-то, всегда тесно и жарко. Я высокий и смотрю на всех чуть-чуть с высоты. А еще я ухмыляюсь, глядя на новичков совсем не по-доброму, потому что уже сейчас пытаюсь предугадать, кто же из них вылетит, а кто нет. Кому не повезет, кто окажется слабым, кто не выдержит. Я ожидаю от этого набора особых сюрпризов, ожидаю что-то интересное, ведь они первые, кто попробует на себе новый способ отбора. Так жестоко ведь было не всегда. В мое время любой мог попасть во фракцию, стоило просто чуть-чуть потренироваться. Если у тебя были высокие баллы-показатели, тебе давалась хорошая и важная работа. Если же нет, если они оказывались низкими, то работа была, откровенно говоря, ужасной, например, драить туалеты и прочие помещения. Мне повезло. Я сильный. Я хорошо обучался и сейчас один из лучших. Быть лучшим — здорово. Я действительно люблю это. Я иду рядом с рожденными во фракции Бесстрашными, совершенно не обращая внимания на перешедших из других. Если они отстанут, то так тому и быть, значит, бегите к аутсайдерам, малыши, Бесстрашие не для вас, если вы оказываетесь отсеяны, когда мы еще даже не добрались до нужного места. Поезд, прыжок на крышу и внимательные цепкие взгляды, обращенные к новичкам, что неумело выпрыгивают из вагонов, стукаясь коленями, руками и всем телом о неприятную поверхность крыши, на которой мы оказались. Я улыбаюсь, глядя на них, строю из себя большого парня, который выше этого. Который считает это все неуклюжей попыткой влиться в коллектив.
— В Бесстрашие нет места страху. Ваша первая проверка начинается здесь и сейчас! Докажите, что вы достойны начать обучение, прыгните вниз, отринув страх, — я ухмыляюсь. Так злобно слегка, заглядывая поочередно в глаза каждого, выдерживая любой испуганный взгляд. Выдерживая все, потому что по-сравнению с этими малышами, я чувствую себя горой. Громадной и высокой, такой, на которую не каждый заберется. Я немного такой же как они, а одновременно совсем другой. Я не смотрю на них так, будто понимаю их страх. Я смотрю так, словно наоборот, считаю его глупым и неестественным. В Бесстрашии мы не привыкли к испугу. До сих пор я порой думал, что мир вообще ужасен и от него нужно закрываться, забираться в себя, уползать прочь. Но то был не мир, то были люди. Этим детям надо понять, что важнее всего научиться скрывать свой страх, скрывать свои эмоции от людей. Для меня-правдолюба это было сложно. Для меня-лихача это был единственный способ выжить на вершине.
— Кто прыгнет первым? — спрашиваю я, запуская руку в волосы. Мне весело, мне интересно. Интерес только разгорался по мере того, как текло время. Оно растянулось медовой слизью, заставляя меня буквально слышать каждое сердцебиение. Я ждал, когда хоть кто-то вызовется. Мне хотелось уже сейчас, заранее, знать кто это будет, но, увы, не все в этом мире предусматривает сценарий. Многое всегда случается в самый неподходящий момент, многое всегда очень удивляет нас. Многое оказывается не таким, как мы его привыкли видеть. Когда я только пришел в Бесстрашие, было тяжело. Что самое тяжелое? Осознание того, что всё, во что ты верил — абсолютная чушь. Жизнь немного предала меня, а когда тебя предали — это всё равно, что руки сломали: простить можно, но вот обнять уже не получается. Ведь было раньше время, когда мне каждую минуту казалось, что до следующей минуты не дожить. Бесстрашие научило меня тому, что придёт день, когда ты поймёшь, что всю вселенную ты можешь найти внутри себя, и тогда ты станешь сильным. Став сильным, ты уже не будешь жить в мире — мир будет жить в тебе. Но сколько я не пытался убежать от прошлого, я не мог избавиться от того осознания, что когда-то я был его частью. Неотъемлемой, между прочим. Всё происходит очень быстро, ускользает от меня. Я открываю глаза и ничего не вижу. Тогда я начинаю тяжело дышать, стараясь хоть что-нибудь увидеть, но не могу. Так не всегда бывает, но если это происходит, я пугаюсь. Приходит время, когда ты понимаешь, что идти куда то вперед нету смысла. Что куда бы ты не шел, себя всегда берешь с собой. И я учусь переживать это до сих пор. Во мне все еще прячется мальчик-правдолюб. Маленький Ву И Фань, с улыбкой в тридцать два зуба и озорными искорками в глазах. Мальчик, которого я так отчаянно хочу забыть. Иногда это доходит до того, что я мечтаю проснуться однажды с амнезией.