Не красный и не желтый, а оранжевый. Золотая середина.

дата рождения: 01.10.1988 [27 y.o.] профессия: полицейский в отделе крупных краж и мошенничества; подставной коп среди шайки воров пол: omega (Ω)

привлекающие запахи: костер, корица, ладан ваш запахи: море, лаванда, сгоревшие свечи

▲ начало всех начал ▲
Вы когда-нибудь видели море? Еще бы. На картинках, на фотографиях, по телевизору, в интернете, из окна самолета или машины, из окна собственного дома, с пляжа, с пристани, стоя у самой кромки воды. Тао не помнит сколько он так жил, сколько лет поддавался на встречу океану, Желтому морю, сколько моментов своего детства он ассоциирует с тем морским миром, что появлялся у него в воображении, стоило ему вдохнуть воздух, скинуть сандалии и броситься прямо в одежде в воду. Мальчик мечтал быть драконом, чтобы покровительствовать рекам, озерам, морям и океанам, чтобы его уважали и любили, чтобы его считали мудрым и благородным, символ светлого начала ян. Он помнит те фестивали, праздник драконьих лодок и его попытки сделать свою, большую, а главное, белую, потому что белые драконы — его маленькая слабость. Вы когда-нибудь видели белые татуировки? Они похожи на шрамы, оставленные человеком в специальном узоре. Когда Тао исполнилось восемнадцать, он сделал это. В Пекине. В неоновом салоне, где от владельца пахло сахарными конфетами, а его взгляды в сторону пирсера заставляли Тао улыбаться себе под нос. Люди вокруг него влюблялись, любили друг друга, иногда страстно, иногда не очень. А он вращался вокруг этого всего, не способный найти себе место. Потому он и попал в Пекин из своего родного Циндао, потому он и посетил Ниццу, что находится на юге Франции, потому он и отдал свое сердце самой красивой вещи в этом мире — бирюзовому морю и небу, цвета лаванды. Он и сам, наверное, внутри лавандовый, а в глазах волны плещутся, словно самый глубокий и могущественный океан. У Тао с возрастом появилось осознанное затворничество, граничащее с отчаянным желанием быть с кем-то. Но он одинок, потому что абы кто может лишь прикоснуться к его телу, а не зачерпнуть руками его соленую воду моря с терпким вкусом лаванды. Тао заметил, что с ним раньше чаще всего случался «тот неловкий момент, когда ты думаешь, что ты очень важен для человека, когда на самом деле это не так». И даже привык закрывать глаза, потому и закрылся. Он очень любит католические церкви и готов прятаться за их дверями на-веч-но, потому что ловить на своем лице разноцветные блики витражей по-настоящему волшебно. От него пахнет свечами, что уже давным-давно погасли, он любит помогать священникам собирать их и отчищать плошки для свечей. Он не ангел и никогда им не будет, он бы хотел быть эльфом, волшебником, чем-то невероятным, больше всего, конечно, — драконом. Он ненавидит плакать перед людьми. Это как будто ты казался большим, сильным человеком и вел себя так, будто ничто не может причинить тебе боль, а когда ты плачешь, все эти стены, которые ты выстроил, просто рассыпаются, как будто они ничто. Осознанное затворничество нельзя разрушить, его так сложно было строить. Он хочет носить толстовки и засыпать с книгой в руках, хочет кутать руки в рукавах длинных свитеров и засыпать в чужих футболках на пару размеров больше. Но вместо этого он носит полицейскую форму, пьет горький кофе и роется в пачках документов даже дома, когда, кажется, нет занятия хуже, чем это. Но он учит себя любить это. У него получается. Он тот тип людей, которым нравится быть в одиночестве. Ему нравится ходить домой в одиночестве, слушая музыку. Ему нравится оставаться дома одному в пятницу ночью. Ему просто нравится тишина. Но ему не нравится быть в одиночестве долгое время. Ему не нравится быть в одиночестве до того момента, когда плохие мысли берут надо мной верх. Он пытается сказать, что ему нравится быть в одиночестве, но не нравится быть одиноким. ХУан не любит, когда его называют по имени, затягивается сигаретой и откликается на «Эй, Малой!», «Омежка», «Птенчик», «Тот что угрюменький», но чтобы называть его «Цзы Тао», надо заслужить. Можно сократить до Тао. Единственное, что он позволяет. Остальные звуки — его личное сокровище. Тао почти никогда не злится, не умеет он это делать. Ему просто больно. И в этом большие разницы. Есть в этом мире два типа ожидания. Первое, это когда ты ждешь чего-то, что точно случится, рано или поздно — например, ожидание поезда в 6:28, или школьного автобуса, или вечеринки, где можно встретить симпатичного парня. А второе, это когда ты ждешь чего-то, и не знаешь, случится это или нет. Ты даже точно не знаешь, что это, но ты надеешься на это. Ты представляешь это и живешь ради этого. Это тип ожидания, который заставляет твоё сердце сжиматься. И Тао ждет это самое чудо, как маленький ребенок. Он верит, что дождется! Непременно! Он неавидит людей, которые унижают других. Унижают за то, что они инвалиды. Унижают за их внешность. Унижают за их ориентацию. Унижают за их вес. Унижают за то, что они не такие, как все. Унижают за то, что они бедные. Унижают за то, что они делают ошибки как и все в этой жизни. Унижают для того, чтобы казаться круче и лучше. Вы никто в этой Вселенной, если вы унижаете людей любой расы, внешности, ориентации, телосложения, за их особенность, за их уникальность, за любое их отличие от вас. За то, что они не такие как вы. За то, что они лучше вас. Его это бесит. Ненавидит он таких людей всеми силами души. Его отец был похож на них. У него были темные суровые глаза и шрам, рассекающий нижнюю губу с левого угла. Он улыбался так страшно и так совершенно не по-отцовски. Но какое-то время Тао любит его, как и подобает сыну. Отец занимался изготовлением сейфов и учил мальчика открывать их с помощью прослушивания, он так же способен просверлить отверстие в сейфовой дверце и пододвинуть кольца в правильном порядке. Его отец — один из известных воров, что позже и развалило семью Хуан. Тао уехал от своей матери, отца посадили в тюрьму. И Тао намного проще выдавить улыбку, чем рассказать человеку почему он у него такие грустные глаза. Он порой осознает, что он самый большой лицемер из всех на этом свете: всем говорит держаться, что в конце есть свет. Что все будет хорошо до тех пор, пока ты продолжаешь ждать. Всегда говорит людям верить. Что им нужно продолжать пытаться, потому что еще слишком рано сдаваться, что у них есть столько всего ради стоит жить. А еще есть он сам, и он еле держится. Он пошел в полицейское училище, отучился там, поступил на службу, а потом его замотало по городам, по миру. И вот, новое задание. В чемодане пистолет, разрешение на его ношение, паспорт, майки без рукавов, теплый свитер, книги Харуки Мураками. Ничего более. Только ноутбук в рюкзаке и вещи первой необходимости, а вместе с этим и таблетки, если начнется течка. Он едет в Сеул, где будет работать над шайкой воров и мошенников, задумавших украсть нечто невероятное. Тао будет подставным копом с лживой историей, будет прикрываться громким именем своего отца, чтобы заработать себе место под солнцем, а затем его выдать. Он будет создавать иллюзию свободной жизни, в которой у него есть место, как ему и хотелось. Но Тао не нравятся воры, поэтому он не останется с ними. Слишком много боли принес отец своей жизнью мошенника.

▲ связь с Вами ▲

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

▲ пробный пост ▲

читать далее

откуда взято
ваш пост